Как всегда, прошу угадать аффтара и произведение (цитат оттуда много)
— Надеюсь. Ведь вы и в эту эпоху, когда можно расслабляться и получать удовольствие от жратвы, пьянки и траханья окрестных баб, предпочитаете получать удовольствие от карьеры, лоббирования чьих то интересов, подсиживания коллег… не стесняйтесь, это тоже лучше, чем смотреть телешоу и дрючить жену соседа. А заодно и в работе что то да делаете, ведь валовой прирост в два процента большей частью обязан вам, продажа нефти в последние два года только падала… Так что я не стану пока… пока!.. проводить чистку. Всех вас возвращаю на свои места, покажите себя, как умеете и что умеете.
читать дальше
Он вытащил из папки листок и протянул мне через стол. Я бросил взгляд на дату, всего четверть часа назад госсекретарь США выступил с очень резким заявлением. Неоправданно резким, как тут же оценили независимые журналисты. В России к власти пришел фашизм, русский фашизм, не больше и не меньше, и долг всего цивилизованного человечества… С полчаса объяснял, что должно делать все цивилизованное человечество под руководством США, намекал на санкции против стран, что не присоединятся к крестовому походу против России, сулил льготы при разделе добычи. А добыча на этот раз просто сказочная: огромная территория России, привольно раскинувшаяся на треть Европы и половину Азии. Под собственно Россию можно оставить небольшой участок вокруг Москвы в пределах московского княжества двенадцатого века, остальное — странам, что исповедуют священные принципы демократии и гомосексуализма…
— Удалось, — объяснил он, — убедить в первую колонну поставить самую ударную силу: объединения гомосексуалистов, зоофилов, всероссийское общество лесбийской любви, педофилов, геронтофилов… и всех остальных, нетрадиционных. Как вы понимаете, это обеспечит интерес к самой демонстрации, на это я и напирал, однако даст и нам некоторые козыри…
Я усмехнулся:
— Во первых, еще можем грешить, еще как можем. Но дело не в том. Разве мы, именно мы не отказывались в молодости от безудержных пьянок, чтобы грызть гранит науки, качать мышцы, в то время как сверстники чуть ли не силой тащили нас к девчонкам, где и выпивка, и доступный секс, и вообще весело?.. Мы именно потому здесь, в правительстве, что отказывали себе в простейших удовольствиях для вот этого, великого удовольствия перестраивать мир!.. Да и женщины, если правду сказать, теперь все наши, а те дружбаны, тащившие нас на пирушки, так и остались слесарями… и девки у них все те же… простенькие. Как коровы, только визгу и ужимок больше. Вы понимаете, о чем я?
Гомосексуализм, мелькнула мысль, педофилия и прочие сексуальные извращения возможны только при демократии, так что все извращенцы — убежденные демократы. Эта аксиома верна и в обратную сторону: все демократы — извращенцы, ибо скажи, кто твой соратник по партии, и я скажу, кто ты. Кто не останавливает порок, тот поощряет его распространение.
Демонстранты двигались с веселыми воплями, строили рожи редким прохожим, бросали бутылки в стекла автомашин, плевались жвачкой, то один, то другой выходили из рядов и мочились на деревья, а один мочился прямо в рядах, на ходу, поливая мощной струёй ноги впередиидущих. Те обернулись, поднялся хохот, уже и сами последовали примеру, а юная и очень хорошенькая девушка в красной шапочке и крупных серьгах, единственная одежда, если не считать кольца в носу, присела, потужилась, ее старательно обходили, стараясь не наступить, наконец она поднялась, оставив приличную кучку аккуратных коричневых колбасок.
Ростоцкий выругался, а Мазарин с интересом наблюдал, как демонстранты замечали мину слишком поздно, дальше шли, шаркая подошвами, смех и хохот звучали громче. Кто то нагнулся, зачерпнул горсть и швырнул в спину идущих впереди. Хохот стал громче, еще восторженнее.
Я заметил, что солдаты выпускают время от времени очереди даже по лежащим. Ростоцкий, бледный как мел, перехватил мой взгляд, слегка кивнул. Мол, вы же дали приказ патронов не жалеть, раз уж подворачивается удобный шанс разом очистить Москву от скверны. Я кивнул в ответ, все правильно. Терапия опоздала, пришло время хирургии.
Солдаты длинной цепью медленно двинулись вперед. Теперь уже все шагали по телам убитых и раненых. Время от времени автомат у кого нибудь коротко дергался, пули прошивали головы.
Вертинский произнес с сожалением:
— Женщин жалко…
— И мне, — ответил я, — но это уже загаженный генофонд. Плодить и дальше уродов — куда больше?
— Да нет, я о тех, кто примкнул просто из хулиганства.
— Но здоровых?
— Да.
— Этих жаль, — согласился я. — Я бы их в лагерь на бессрочность, где заставил бы каждый год рожать. Шлюшество не передается по наследству. Дети могут вырасти и учеными, и деятелями церкви, и, прости Господи, бандитами или журналистами.
"Под собственно Россию можно оставить небольшой участок вокруг Москвы в пределах московского княжества двенадцатого века, остальное — странам, что исповедуют священные принципы демократии и гомосексуализма…"
А слэшерок-то за что? Они мужчин любят
Хотите взглянуть на зоофилов? Они пойдут отдельной колонной…
Я буркнул:
—Лучше на лесбиянок… Нет, эксгибиционисток, это интереснее.
Он поморщил лоб, вспоминая:
— Мне кажется, они так и не собрались. Планировалась совместная колонна с ну диетами, но вы не стали запрещать появление обнаженных женщин в общественных местах, так что им вроде бы протестовать особенно не из за чего. А мужчин нудистов не набирается для отдельного шествия. Им предложено примкнуть к гомосексуалистам, но вчера еще в объединенном комитете шли жаркие дебаты. Видимо, они пойдут вслед за гомосексуалистами, но отдельной группой и под своими лозунгами.
Я сказал раздраженно:
— И там свои партии, свои трения, свои союзы!
— Весьма крупные, — сообщил он с таким видом, будто для меня это невероятная новость. — После того, как им еще сделали рекламу… мол, талантливые люди — обязательно извращенцы, то уже и грузчики стали объявлять себя геями. Не лидерами, а именно геями! Меня беспокоит только то, что в этих колоннах наряду с настоящими извращенцами идут и просто нормальные ребята… Одни косят под гомосеков из за моды, другие вообще пришли побузить…
Он отправился в комнату связи, я зло смотрел на экран, куда из пяти точек подают картинки митингов, подготовку грандиозного шествия. Все походит на красочное начало грандиозного карнавала. Как где то в далеком Рио де Жанейро, там тоже улицы заполняют толпы трансвеститов, гомосексуалистов, мазохистов, все поют и пляшут, совокупляются прямо на улице с козами и ламами.