Невозможно? Нет такого слова!
Речь здесь пойдет о наиболее интересных мне проектах социумов.
И описаны эти проекты не в трудах философов, экономистов и социологов, а в художественной литературе, точнее - в фантастике. И это хорошо. Поскольку философский труд в наше время прочитает на пару-тройку порядков меньше людей, чем хороший художественный текст, который, к тому же породит и более сильную мотивацию на изменение окружающей реальности в понравившемся направлении.Большинство из этих книг не изданы на бумаге. И это, увы, подтверждает, что традиционная издательская индустрия прошла пик своего развития.
Обязательные признаки, которым, как оказалось, соответствуют такие книги, и соответственно, описанные в них общества, включают:
- Наличие генезиса. То есть устройство общества не взялось ниоткуда, а хотя бы более-менее показано, из чего, каким образом и почему оно рождалось.
- Эмоциональная и интеллектуальная достоверность. Понятно, что во всех этих книгах по воле и произволу их авторов есть некоторые допущения о человеческой природе, но смелость этих допущений не должна доходить до полного противоречия здравому смыслу и наличному опыту (моему, естественно
).
- Потенциальная привлекательность жизни в данном обществе. По меньшей мере, людям там должно быть не хуже, чем в современных государствах.
- Достаточная подробность описания данного социума. Не просто парой мазков, несколькими законами и обычаями, как фон для похождений героев, но так, чтобы картина социального устройства, общественных отношений и особенностей жизни в нем была достаточно подробно раскрыта.
Я не рассматриваю художественных достоинств этих книг. Могут быть (и есть) вопросы по стилю, языку, композиции и т.п., но главное в них - идеи, суть, которые не заслоняет никакая форма.
Итак, приступим.
читать дальшеПервым номером, конечно же, Александр Розов, цикл про Меганезию.
Написано ооочень много, не все про Меганезию. Если решите читать - начните с книги "Депортация".
Меганезия - это значительная часть акватории Индийского и Тихого океана и разбросанные в ней острова и островки. До которых до поры до времени никому не было дела. А потом дела пошли так, что оттуда некоторыми местными и не очень силами были вышвырнуты неоколонизаторские государственные, корпоративные и финансовые структуры. И, самое главное, эти силы умудрились весьма остроумными и достаточно малобюджетными, хотя и жесткими мерами удержать вышеупомянутые структуры от возвращения. Так и возникла Конфедерация Меганезия.
Основой в ней является принципиально неизменная Великая Хартия, один из главных пунктов которой гласит: "Покушение на создание государства, как особо опасное преступление, карается высшей мерой гуманитарной самозащиты" (ВМГС - это смертная казнь или депортация). Государства нет, а правительство - есть. Техническое правительство выбирается на тендерной основе из команд, предложивших реализацию усредненного общественного запроса за наименьшую цену для обитателей. Ничего сверх запроса правительство делать не в праве. Вместо налогов - общественный взнос (по типу арендной платы), он не зависит от дохода плательщика, а зависит только от количества общественных благ, которыми он пользуется.
Военная доктрина принципиально асимметричная. Если необходимы военные действия - задача должна быть решена наиболее дешевым способом, а лучше, чтобы война была доходным делом, причем прибыль прямо и поровну делится на всех граждан.
Согласно Хартии, главной ценностью являются интересы человека. "Каждый гражданин Меганезии находится под безусловной защитой правительства. Эта защита не зависит ни от какой политики, ни от какой дипломатии, и осуществляется любыми средствами без всякого исключения." В том числе термоядерными бомбами.
Хартия запрещает контроль актов морального выбора. Попытка навязать другим людям свои представления о моральных нормах является серьезным преступлением. «Хартия признает субъектом прав только человека. Если какая-то группа людей желает заявить о своих коллективных правах - она создает корпорацию, представляющую лишь тех, кто в нее вступил, и лишь по вопросам, которые он ей делегировал. Этническая или религиозная принадлежность не есть принадлежность к корпорации. Это значит, что никто не может заявлять о правах этноса или религии и выступать от имени всех лиц, к ним принадлежащих."
Основа экономики - частная собственность. Но ограничен верхний размер корпораций. По превышении которого половина акций выкупается в общественные фонды.
За исполнением Хартии следят суды трех уровней: муниципальный, окружной и верховный. Половина судей выбирается по рейтингу, половина назначается по случайному жребию из всех взрослых обитателей. Суды выступают арбитрами во всех спорных ситуациях. Института адвокатуры нет, поскольку это дело подрасстрельное - попытка повлиять на решение судей.
В школах Меганезии запрещено навязывать ученикам любые идеологии. Предметы, неизбежно содержащие элементы идеологии, исключены из учебного курса. В то же время образование обязательное, поскольку ограничение ребенка в знаниях расценивается как ограничение его базисных прав и причинение ему вреда - уменьшение возможности ребенка полноценной адаптации в социуме.
Обо всех крайне разумных принципах Хартии можно говорить очень долго. Но результат их применения - чрезвычайно привлекательное и убедительное общество, которое Розов показывает с очень разных сторон, очень подробно и в самых разных ситуациях.
Беспрецедентно свободное общество, в котором уже со второго-третьего поколения практически отсутствуют потери на преодоление творческим и продуктивным индивидом социального давления. Социум, который поддерживает разнообразие как важнейший ресурс. Социум, в котором есть место почти всем, даже тем, кому не нравятся некоторые порядки и кто не хочет работать. Почти - это кроме тех, кто пытается навязать обществу свои иррациональные представления о том, каким нужно быть, во что верить и как себя вести. И при этом, как ни странно, общество сильное, консолидированное и способное развиваться невероятными темпами. За счет качества генерируемого этим социумом гуманитарного ресурса. А как это все взаимоувязано - читайте сами.
Отсюда
И описаны эти проекты не в трудах философов, экономистов и социологов, а в художественной литературе, точнее - в фантастике. И это хорошо. Поскольку философский труд в наше время прочитает на пару-тройку порядков меньше людей, чем хороший художественный текст, который, к тому же породит и более сильную мотивацию на изменение окружающей реальности в понравившемся направлении.Большинство из этих книг не изданы на бумаге. И это, увы, подтверждает, что традиционная издательская индустрия прошла пик своего развития.
Обязательные признаки, которым, как оказалось, соответствуют такие книги, и соответственно, описанные в них общества, включают:
- Наличие генезиса. То есть устройство общества не взялось ниоткуда, а хотя бы более-менее показано, из чего, каким образом и почему оно рождалось.
- Эмоциональная и интеллектуальная достоверность. Понятно, что во всех этих книгах по воле и произволу их авторов есть некоторые допущения о человеческой природе, но смелость этих допущений не должна доходить до полного противоречия здравому смыслу и наличному опыту (моему, естественно
).- Потенциальная привлекательность жизни в данном обществе. По меньшей мере, людям там должно быть не хуже, чем в современных государствах.
- Достаточная подробность описания данного социума. Не просто парой мазков, несколькими законами и обычаями, как фон для похождений героев, но так, чтобы картина социального устройства, общественных отношений и особенностей жизни в нем была достаточно подробно раскрыта.
Я не рассматриваю художественных достоинств этих книг. Могут быть (и есть) вопросы по стилю, языку, композиции и т.п., но главное в них - идеи, суть, которые не заслоняет никакая форма.
Итак, приступим.
читать дальшеПервым номером, конечно же, Александр Розов, цикл про Меганезию.
Написано ооочень много, не все про Меганезию. Если решите читать - начните с книги "Депортация".
Меганезия - это значительная часть акватории Индийского и Тихого океана и разбросанные в ней острова и островки. До которых до поры до времени никому не было дела. А потом дела пошли так, что оттуда некоторыми местными и не очень силами были вышвырнуты неоколонизаторские государственные, корпоративные и финансовые структуры. И, самое главное, эти силы умудрились весьма остроумными и достаточно малобюджетными, хотя и жесткими мерами удержать вышеупомянутые структуры от возвращения. Так и возникла Конфедерация Меганезия.
Основой в ней является принципиально неизменная Великая Хартия, один из главных пунктов которой гласит: "Покушение на создание государства, как особо опасное преступление, карается высшей мерой гуманитарной самозащиты" (ВМГС - это смертная казнь или депортация). Государства нет, а правительство - есть. Техническое правительство выбирается на тендерной основе из команд, предложивших реализацию усредненного общественного запроса за наименьшую цену для обитателей. Ничего сверх запроса правительство делать не в праве. Вместо налогов - общественный взнос (по типу арендной платы), он не зависит от дохода плательщика, а зависит только от количества общественных благ, которыми он пользуется.
Военная доктрина принципиально асимметричная. Если необходимы военные действия - задача должна быть решена наиболее дешевым способом, а лучше, чтобы война была доходным делом, причем прибыль прямо и поровну делится на всех граждан.
Согласно Хартии, главной ценностью являются интересы человека. "Каждый гражданин Меганезии находится под безусловной защитой правительства. Эта защита не зависит ни от какой политики, ни от какой дипломатии, и осуществляется любыми средствами без всякого исключения." В том числе термоядерными бомбами.
Хартия запрещает контроль актов морального выбора. Попытка навязать другим людям свои представления о моральных нормах является серьезным преступлением. «Хартия признает субъектом прав только человека. Если какая-то группа людей желает заявить о своих коллективных правах - она создает корпорацию, представляющую лишь тех, кто в нее вступил, и лишь по вопросам, которые он ей делегировал. Этническая или религиозная принадлежность не есть принадлежность к корпорации. Это значит, что никто не может заявлять о правах этноса или религии и выступать от имени всех лиц, к ним принадлежащих."
Основа экономики - частная собственность. Но ограничен верхний размер корпораций. По превышении которого половина акций выкупается в общественные фонды.
За исполнением Хартии следят суды трех уровней: муниципальный, окружной и верховный. Половина судей выбирается по рейтингу, половина назначается по случайному жребию из всех взрослых обитателей. Суды выступают арбитрами во всех спорных ситуациях. Института адвокатуры нет, поскольку это дело подрасстрельное - попытка повлиять на решение судей.
В школах Меганезии запрещено навязывать ученикам любые идеологии. Предметы, неизбежно содержащие элементы идеологии, исключены из учебного курса. В то же время образование обязательное, поскольку ограничение ребенка в знаниях расценивается как ограничение его базисных прав и причинение ему вреда - уменьшение возможности ребенка полноценной адаптации в социуме.
Обо всех крайне разумных принципах Хартии можно говорить очень долго. Но результат их применения - чрезвычайно привлекательное и убедительное общество, которое Розов показывает с очень разных сторон, очень подробно и в самых разных ситуациях.
Беспрецедентно свободное общество, в котором уже со второго-третьего поколения практически отсутствуют потери на преодоление творческим и продуктивным индивидом социального давления. Социум, который поддерживает разнообразие как важнейший ресурс. Социум, в котором есть место почти всем, даже тем, кому не нравятся некоторые порядки и кто не хочет работать. Почти - это кроме тех, кто пытается навязать обществу свои иррациональные представления о том, каким нужно быть, во что верить и как себя вести. И при этом, как ни странно, общество сильное, консолидированное и способное развиваться невероятными темпами. За счет качества генерируемого этим социумом гуманитарного ресурса. А как это все взаимоувязано - читайте сами.
Александр Шуваев. Цветок камнеломки.
Началось все с того, что в советские времена было сделано некоторое открытие. Потенциально выводящее на новый технологический уровень. И было оно, вместе с технологиями и целыми производствами, сразу засекречено до неимоверной степени. Эта секретность сыграла свою роль: когда случилась утечка технологии, даже не за рубеж, а всего лишь к цеховикам, в теневую экономику СССР, никто из должностных лиц долго не распознавал в появляющихся на рынках и продающихся из-под полы товарах продукцию страшно засекреченной технологии. И это дало время для развития технологии теневыми структурами, которые делались все более независимыми от государственных. Тем более, что технология позволяла обойтись без гигантских производственных цехов даже для создания носителей для вывода на орбиту нелегальных спутников связи.
Шуваев крайне интересно моделирует, как изменяется общество при проникновении этих технологий, как видоизменяются и возникают под давлением новых производительных сил кланы, сообщества и социальные страты. Как меняются люди.
А вторая часть книги - уже совершенно новая страна глазами иностранца. Совершенно неузнаваемая панормама. Ценности и ограничения поменялись кардинально. Даже сообщества, регионы, кланы, от совсем небольших, получив в свои руки мощную силу, совсем по другому вынуждены взаимодействовать и с тем, во что видоизменились власти, и с другими группами.
Шуваев - очень умный автор, из-за чего читать его очень приятно. Крайне рекомендую эту книгу.
Началось все с того, что в советские времена было сделано некоторое открытие. Потенциально выводящее на новый технологический уровень. И было оно, вместе с технологиями и целыми производствами, сразу засекречено до неимоверной степени. Эта секретность сыграла свою роль: когда случилась утечка технологии, даже не за рубеж, а всего лишь к цеховикам, в теневую экономику СССР, никто из должностных лиц долго не распознавал в появляющихся на рынках и продающихся из-под полы товарах продукцию страшно засекреченной технологии. И это дало время для развития технологии теневыми структурами, которые делались все более независимыми от государственных. Тем более, что технология позволяла обойтись без гигантских производственных цехов даже для создания носителей для вывода на орбиту нелегальных спутников связи.
Шуваев крайне интересно моделирует, как изменяется общество при проникновении этих технологий, как видоизменяются и возникают под давлением новых производительных сил кланы, сообщества и социальные страты. Как меняются люди.
А вторая часть книги - уже совершенно новая страна глазами иностранца. Совершенно неузнаваемая панормама. Ценности и ограничения поменялись кардинально. Даже сообщества, регионы, кланы, от совсем небольших, получив в свои руки мощную силу, совсем по другому вынуждены взаимодействовать и с тем, во что видоизменились власти, и с другими группами.
Шуваев - очень умный автор, из-за чего читать его очень приятно. Крайне рекомендую эту книгу.
Сергей Калашников. Животное.
(Не путать с Максимом Калашниковым! Тот несравнимо менее интересен.)
Построение по сетевому принципу полноценного регионального солидарного сообщества в российских условиях. Причем до набора необходимой силы - изолированного и успешно шифрующегося от властей.Все просто: "необходимо объединить усилия негласно. Неприметно. И терпеливо наладить какое-то востребованное дело."
Сетевое распределенное управление, привлечение людей, ориентированных на сотрудничество и отсеивание зараженных потребительством. Внутри сообщества - бартер или локальная валюта - "жетоны", так что все это производство и оборот не видны снаружи. А наружу - торговля за рубли, с которой платятся и налоги, соответствующие "среднему по больнице".
Обучение детей " умению органично встраиваться в социальные структуры и объединять свои усилия с теми, кто добивается решения сходных с вашими задач. Речь идёт не только о большом объёме знаний, но и об умении ими пользоваться. То есть детишек следует научить думать, сопоставлять и конструировать ситуации, в которых они выиграют. Ну, или проиграют приемлемые суммы, если это выгодно в долговременной перспективе".Система, по большей части самоорганизующаяся. Управление практически сведено к модераторским, координационным и диспетчерским функциям. Есть, конечно, силовая ветка, направленная на устранение угроз сообществу - от криминала до слишком въедливых проверяющих.Финансирование крупных проектов - по принципу краудфандинга внутри сообщества. Показательная цитата: "Вот непонятно мне насчёт редукции меркантильной мотивации. Как я понял, люди почти всё, что заработали, отдают на общее дело. Как-то оно нереально выглядит. Так не должно быть, ведь каждый печётся о себе. - Сами удивляемся. То ли люди одурели от ощущения надежности своего положения и делают это "с барского плеча" для повышения собственного статуса в собственных глазах. То ли из страха, что иначе, если не заладится дело, то жизнь снова вернётся на путь вечных жизненных проблем. А может в расчёте на отдачу. Или сознательно, в пику миру, который им не нравится. Да в конце концов, от того, что так принято поступать в этих местах, тоже могут. И, кстати, эта жертвенность не лишает их ни средств к существованию, ни комфорта. Психологи ещё не во всём разобрались. Хотя, с другой стороны, на форуме, посвящённом расходованию бюджета, виден путь каждой монетки. Понятно же, во что вложены "трудовые" и "кровные"."
Расширение сообщества происходит "методом ползучей экспансии". В освоенных регионах - аккуратное и осторожное проталкивание на выборах в местную власть людей из сообщества.
Для меня самой ценной в этой книге стала идея скрытого создания автономного самодостаточного солидарного сообщества, максимально изолированного от внимания государственных структур и любых взаимодействий с ними. А от этого можно уже плясать дальше.
(Не путать с Максимом Калашниковым! Тот несравнимо менее интересен.)
Построение по сетевому принципу полноценного регионального солидарного сообщества в российских условиях. Причем до набора необходимой силы - изолированного и успешно шифрующегося от властей.Все просто: "необходимо объединить усилия негласно. Неприметно. И терпеливо наладить какое-то востребованное дело."
Сетевое распределенное управление, привлечение людей, ориентированных на сотрудничество и отсеивание зараженных потребительством. Внутри сообщества - бартер или локальная валюта - "жетоны", так что все это производство и оборот не видны снаружи. А наружу - торговля за рубли, с которой платятся и налоги, соответствующие "среднему по больнице".
Обучение детей " умению органично встраиваться в социальные структуры и объединять свои усилия с теми, кто добивается решения сходных с вашими задач. Речь идёт не только о большом объёме знаний, но и об умении ими пользоваться. То есть детишек следует научить думать, сопоставлять и конструировать ситуации, в которых они выиграют. Ну, или проиграют приемлемые суммы, если это выгодно в долговременной перспективе".Система, по большей части самоорганизующаяся. Управление практически сведено к модераторским, координационным и диспетчерским функциям. Есть, конечно, силовая ветка, направленная на устранение угроз сообществу - от криминала до слишком въедливых проверяющих.Финансирование крупных проектов - по принципу краудфандинга внутри сообщества. Показательная цитата: "Вот непонятно мне насчёт редукции меркантильной мотивации. Как я понял, люди почти всё, что заработали, отдают на общее дело. Как-то оно нереально выглядит. Так не должно быть, ведь каждый печётся о себе. - Сами удивляемся. То ли люди одурели от ощущения надежности своего положения и делают это "с барского плеча" для повышения собственного статуса в собственных глазах. То ли из страха, что иначе, если не заладится дело, то жизнь снова вернётся на путь вечных жизненных проблем. А может в расчёте на отдачу. Или сознательно, в пику миру, который им не нравится. Да в конце концов, от того, что так принято поступать в этих местах, тоже могут. И, кстати, эта жертвенность не лишает их ни средств к существованию, ни комфорта. Психологи ещё не во всём разобрались. Хотя, с другой стороны, на форуме, посвящённом расходованию бюджета, виден путь каждой монетки. Понятно же, во что вложены "трудовые" и "кровные"."
Расширение сообщества происходит "методом ползучей экспансии". В освоенных регионах - аккуратное и осторожное проталкивание на выборах в местную власть людей из сообщества.
Для меня самой ценной в этой книге стала идея скрытого создания автономного самодостаточного солидарного сообщества, максимально изолированного от внимания государственных структур и любых взаимодействий с ними. А от этого можно уже плясать дальше.
Александр Лукьянов. Черная пешка.
Эта книга написана по мотивам "Обитаемого острова" Стругацких.
Собственно описание интереснейшего социума начинается примерно с середины, когда герой проникает в Островную Империю на Саракше. (Ту самую, белые субмарины которой упоминаются в ОО. Там же упоминаются и зверства экипажей этих белых субмарин.)
Девиз Островной Империи - "Справедливость и Разум". И там все действительно устроено справедливо и разумно.
Островная Империя состоит из трех поясов: желтого, белого и черного. Каждый остров целиком входит в один из поясов.В то время как на перемещения внутри пояса нет никаких ограничений и они весьма интенсивны, между поясами люди путешествуют крайне редко. В основном - по служебным делам. Или в отпуск к родственникам. Регулярных рейсов между поясами почти и нет. Постоянное проживание жителя одного пояса на территории другого запрещено. Даже супруги из разных поясов видятся только во время отпусков.
И вот тут начинается интересное: по какому признаку население делится на "желтых", "белых" и "черных". На протяжении учебы в школе, несколько раз в год производится тестирование всех детей на некоем аппарате. По результатам в карточке ставится отметка одного из трех цветов. По окончании школы выпускник получает соответственно желтый, белый или черный паспорт и должен дальше жить в соответствующем поясе. Фактически, разделение происходит по предрасположенности к одной из основных функций в обществе: деструктивной, аккумулятивной и креативной.
В каждом поясе создаются наиболее подходящие условия для людей именно этой группы. Вплоть до наличия и вместимости стадионов и специальных программ телевидения. При этом программы любого пояса доступны везде и никто их смотреть не запрещает.
Ни один пояс не является доминирующим или в чем-то превосходящим другой. Все пояса и все граждане равноправны. Попытки обозначить превосходство одного пояса над другим - не просто жестко пресекаются, но считаются крайне неприличными.
Белый пояс - это пояс военных и спортсменов. Из белого пояса уходят в рейды и набеги белые субмарины, морпехи с которых получают возможность убивать внешних на благо родины. Желтый пояс - это пояс промышленников, торговцев и рабочих. Черный пояс - это пояс ученых и учителей. Такая вот кастовая система. Но без наследования принадлежности к касте. И человек в своем поясе действительно чувствует себя наиболее комфортно и свободно. На своем месте.
К слову, в Империи есть еще четвертая группа населения. Преступники. Их ссылают на отдельный Остров Правосудия, где они живут как хотят и как смогут организоваться, без всякого контроля и управления. За единственным исключением: им запрещено иметь детей. "Воры - среди воров, убийцы - в окружении убийц. Подобное к подобному. Каждому - свое. Торжество Справедливости и Разума."
"Но в империи нет самого понятия правонарушения. Есть отмечаемое обществом нежелание личности жить по моральным нормам данного общества, пренебрежение личности достоинством других личностей и интересами общества в целом. А это в большинстве случаев вообще не выражается в чеканной формулировке."
Так что на Остров Правосудия можно загреметь и за убийство, и за воровство, и за то, что сжег кошку для своего удовольствия, и за высказывания вроде "черные мозгляки" или "желтая штатская мелочь". "Кара единственная - отторжение от общества, которого ты не хочешь признавать, нравственным нормам которого не желаешь следовать. И это логично, это справедливо, каждому - свое".
Отсюда и вытекает отсутствие судов, полиции и прочих дорогостоящих, и, по сути, бесполезных атрибутов демократий всякого рода.
Да, есть еще пятая группа - рабы, выполняющие непрестижные работы. Это те, кого захватывают или покупают те самые белые субмарины в разоренных междоусобной войной и зараженных радиацией и отравляющими веществами материковых государствах. Но с материка привозят не только рабов, но и будущих граждан - тех, кто прошел тестирование у агентов Империи на материке и был признан интересным. Эти вливаются в общество на общих основаниях, как и выпускники школ, в один из поясов.
Общество это крайне стабильно. Но может существовать только при наличии внешнего врага: тех, с кем можно воевать, куда можно сливать агрессию белого пояса.
Книга очень интересна тем, что это первый попавшийся мне отлично проработанный проект общества, в котором потребности индивидов максимально удовлетворяются без огульного усреднения этих самых индивидов. В котором признается, что люди разные, что они очень разные, но количество очень разных типов людей не велико. Разным типам людей нужно разное, для них нужно создавать разные условия. И разные типы людей не должны соприкасаться друг с другом, чтобы не мешать друг другу, не пользоваться локальными превосходствами одного типа над другим и не раздражать друг друга.
И недаром прогрессор из Мира Полдня решает остаться навсегда в Островной Империи.
Снова Сергей Калашников: Аборигены Прерии.
На планете под названием Прерия успешно прошел первый этап колонизации. А потом случилось катастрофа, метрополия не помогла, и планета фактически оказалась заброшенной надолго. Потом из метрополии начали появляться отдельные экспедиции геологов, но помощи населению так никто и не оказывал, хотя метрополия и не отказывалась от своей власти над планетой.
В этих условиях возник любопытный социум, в котором люди не надеялись ни на чью помощь, возникла практика вскладчину отправлять подростков учиться на Землю, чтобы вернувшись, они создавали и развивали производства и обучали других аборигенов. Возникла своеобразная экономика, в которой даже банковские счета были общими для целых групп людей.А поскольку планета была хоть и комфортна, но весьма опасна своим животным миром, рассматривавшем людей как вкусную и доступную еду, детей с малых лет учили обращаться с оружием и быть крайне ответственными, на уровне кратчайшего обмена взглядами динамически распределять роли в группе и сектора наблюдения за окружающей средой, взаимодействовать с другими и отвечать за себя...
В какое общество это вылилось - читайте
Эта книга написана по мотивам "Обитаемого острова" Стругацких.
Собственно описание интереснейшего социума начинается примерно с середины, когда герой проникает в Островную Империю на Саракше. (Ту самую, белые субмарины которой упоминаются в ОО. Там же упоминаются и зверства экипажей этих белых субмарин.)
Девиз Островной Империи - "Справедливость и Разум". И там все действительно устроено справедливо и разумно.
Островная Империя состоит из трех поясов: желтого, белого и черного. Каждый остров целиком входит в один из поясов.В то время как на перемещения внутри пояса нет никаких ограничений и они весьма интенсивны, между поясами люди путешествуют крайне редко. В основном - по служебным делам. Или в отпуск к родственникам. Регулярных рейсов между поясами почти и нет. Постоянное проживание жителя одного пояса на территории другого запрещено. Даже супруги из разных поясов видятся только во время отпусков.
И вот тут начинается интересное: по какому признаку население делится на "желтых", "белых" и "черных". На протяжении учебы в школе, несколько раз в год производится тестирование всех детей на некоем аппарате. По результатам в карточке ставится отметка одного из трех цветов. По окончании школы выпускник получает соответственно желтый, белый или черный паспорт и должен дальше жить в соответствующем поясе. Фактически, разделение происходит по предрасположенности к одной из основных функций в обществе: деструктивной, аккумулятивной и креативной.
В каждом поясе создаются наиболее подходящие условия для людей именно этой группы. Вплоть до наличия и вместимости стадионов и специальных программ телевидения. При этом программы любого пояса доступны везде и никто их смотреть не запрещает.
Ни один пояс не является доминирующим или в чем-то превосходящим другой. Все пояса и все граждане равноправны. Попытки обозначить превосходство одного пояса над другим - не просто жестко пресекаются, но считаются крайне неприличными.
Белый пояс - это пояс военных и спортсменов. Из белого пояса уходят в рейды и набеги белые субмарины, морпехи с которых получают возможность убивать внешних на благо родины. Желтый пояс - это пояс промышленников, торговцев и рабочих. Черный пояс - это пояс ученых и учителей. Такая вот кастовая система. Но без наследования принадлежности к касте. И человек в своем поясе действительно чувствует себя наиболее комфортно и свободно. На своем месте.
К слову, в Империи есть еще четвертая группа населения. Преступники. Их ссылают на отдельный Остров Правосудия, где они живут как хотят и как смогут организоваться, без всякого контроля и управления. За единственным исключением: им запрещено иметь детей. "Воры - среди воров, убийцы - в окружении убийц. Подобное к подобному. Каждому - свое. Торжество Справедливости и Разума."
"Но в империи нет самого понятия правонарушения. Есть отмечаемое обществом нежелание личности жить по моральным нормам данного общества, пренебрежение личности достоинством других личностей и интересами общества в целом. А это в большинстве случаев вообще не выражается в чеканной формулировке."
Так что на Остров Правосудия можно загреметь и за убийство, и за воровство, и за то, что сжег кошку для своего удовольствия, и за высказывания вроде "черные мозгляки" или "желтая штатская мелочь". "Кара единственная - отторжение от общества, которого ты не хочешь признавать, нравственным нормам которого не желаешь следовать. И это логично, это справедливо, каждому - свое".
Отсюда и вытекает отсутствие судов, полиции и прочих дорогостоящих, и, по сути, бесполезных атрибутов демократий всякого рода.
Да, есть еще пятая группа - рабы, выполняющие непрестижные работы. Это те, кого захватывают или покупают те самые белые субмарины в разоренных междоусобной войной и зараженных радиацией и отравляющими веществами материковых государствах. Но с материка привозят не только рабов, но и будущих граждан - тех, кто прошел тестирование у агентов Империи на материке и был признан интересным. Эти вливаются в общество на общих основаниях, как и выпускники школ, в один из поясов.
Общество это крайне стабильно. Но может существовать только при наличии внешнего врага: тех, с кем можно воевать, куда можно сливать агрессию белого пояса.
Книга очень интересна тем, что это первый попавшийся мне отлично проработанный проект общества, в котором потребности индивидов максимально удовлетворяются без огульного усреднения этих самых индивидов. В котором признается, что люди разные, что они очень разные, но количество очень разных типов людей не велико. Разным типам людей нужно разное, для них нужно создавать разные условия. И разные типы людей не должны соприкасаться друг с другом, чтобы не мешать друг другу, не пользоваться локальными превосходствами одного типа над другим и не раздражать друг друга.
И недаром прогрессор из Мира Полдня решает остаться навсегда в Островной Империи.
Снова Сергей Калашников: Аборигены Прерии.
На планете под названием Прерия успешно прошел первый этап колонизации. А потом случилось катастрофа, метрополия не помогла, и планета фактически оказалась заброшенной надолго. Потом из метрополии начали появляться отдельные экспедиции геологов, но помощи населению так никто и не оказывал, хотя метрополия и не отказывалась от своей власти над планетой.
В этих условиях возник любопытный социум, в котором люди не надеялись ни на чью помощь, возникла практика вскладчину отправлять подростков учиться на Землю, чтобы вернувшись, они создавали и развивали производства и обучали других аборигенов. Возникла своеобразная экономика, в которой даже банковские счета были общими для целых групп людей.А поскольку планета была хоть и комфортна, но весьма опасна своим животным миром, рассматривавшем людей как вкусную и доступную еду, детей с малых лет учили обращаться с оружием и быть крайне ответственными, на уровне кратчайшего обмена взглядами динамически распределять роли в группе и сектора наблюдения за окружающей средой, взаимодействовать с другими и отвечать за себя...
В какое общество это вылилось - читайте
И, в завершение, книга несколько другого плана - и по форме и по сути.
Александр Секацкий. Дезертиры с острова Сокровищ.
Особняком стоит эта книга потому, что форма ее - скорее эссе, чем роман, речь в ней идет не об обществе в целом, а лишь о некотором неформальном течении, и что написал ее более философ, чем писатель.Книга эта - о "нестяжателях". Объемное антропологическое эссе о вымышленном движении, последователи которого выключили себя из системы зарабатывания денег и потребления посредством товарно-денежных и даже товарно-товарных обменов. И при этом отлично живут.Практически на все вопросы, которые у меня возникали по ходу чтения, в книге даются адекватные ответы. Затронуты и образование, и даже принципы существования искусства вне сферы торговли и авторского права.Секацкий придумал (или развил - не знаю, у кого приоритет) новую и достаточно логичную систему распространения материальных, и не только материальных, ценностей - "подвеску". О сути ее - читайте в книге. Впрочем, система эта уже изредка проглядывает и в этой действительности. Вот, например, Чашка Фрая. А еще в Питере функционирует Подвесной университет.
Для затравки, несколько цитат из книги:
"Наша сила не в том, чтобы избегать хаоса с помощью инструментов порядка, а в том, чтобы выдержать максимальную инъекцию хаоса, оставаясь при этом людьми, обладающими разумом, волей и желаниями. Другой свободы и не бывает, ведь свобода не поддается дрессировке и одомашниванию.Не отнимай у наступающего дня его непредсказуемости..."
О шопинге.
"Способность шопинга заполнять время повседневности и имитировать смыслы, включая смысл жизни, достойна удивления....Пресловутая роскошь человеческого общения в значительной мере сводится к обсуждению результатов шопинга."
О демократии и политкорректности.
"Некогда союз равных граждан, готовых к ежедневному риску ради сохранения своих прав и самих основ своего бытия превратился в сборище первых встречных, объединенных последней уцелевшей «идеей» — принципом взаимного комфорта."
О преступности.
"Незаконные претенденты создают стоимость, решительно подчеркивая, что оцениваемые в обменах ценности действительно стоят того, чтобы к ним стремиться. Очень важен здесь размер ставки: преступники рискуют репутацией, свободой, а то и жизнью, и как раз этот риск повышает общую стоимость товарной массы. Вопреки представлениям Адама Смита и его последователей товарную стоимость, способную активировать великую силу алчности, нельзя создать исключительно будничным, рутинным трудом. «Будничная стоимость» окажется слишком низкой, если не прибавить к ней вклада, вносимого совокупным преступным промыслом. Кража такой же акт наделения стоимостью/ценностью, как и акт производства вещи. ... Если представить себе общество, в котором нет угрозы воровства (достаточно взять любую нестяжательскую коммуну), сразу окажется, что товары не имеют здесь той ценности, которую придает им наличие этой угрозы."
В заключение
Что общего в описываемых социумах, почему именно они выбраны из десятков и сотен других фантастических социумов?
Если вы увидите это общее, то посоветуйте мне, пожалуйста, еще и другие книги в которых описаны интересные общества, притом, желательно, отвечающие критериям в начале текста.
Заранее спасибо!
Александр Секацкий. Дезертиры с острова Сокровищ.
Особняком стоит эта книга потому, что форма ее - скорее эссе, чем роман, речь в ней идет не об обществе в целом, а лишь о некотором неформальном течении, и что написал ее более философ, чем писатель.Книга эта - о "нестяжателях". Объемное антропологическое эссе о вымышленном движении, последователи которого выключили себя из системы зарабатывания денег и потребления посредством товарно-денежных и даже товарно-товарных обменов. И при этом отлично живут.Практически на все вопросы, которые у меня возникали по ходу чтения, в книге даются адекватные ответы. Затронуты и образование, и даже принципы существования искусства вне сферы торговли и авторского права.Секацкий придумал (или развил - не знаю, у кого приоритет) новую и достаточно логичную систему распространения материальных, и не только материальных, ценностей - "подвеску". О сути ее - читайте в книге. Впрочем, система эта уже изредка проглядывает и в этой действительности. Вот, например, Чашка Фрая. А еще в Питере функционирует Подвесной университет.
Для затравки, несколько цитат из книги:
"Наша сила не в том, чтобы избегать хаоса с помощью инструментов порядка, а в том, чтобы выдержать максимальную инъекцию хаоса, оставаясь при этом людьми, обладающими разумом, волей и желаниями. Другой свободы и не бывает, ведь свобода не поддается дрессировке и одомашниванию.Не отнимай у наступающего дня его непредсказуемости..."
О шопинге.
"Способность шопинга заполнять время повседневности и имитировать смыслы, включая смысл жизни, достойна удивления....Пресловутая роскошь человеческого общения в значительной мере сводится к обсуждению результатов шопинга."
О демократии и политкорректности.
"Некогда союз равных граждан, готовых к ежедневному риску ради сохранения своих прав и самих основ своего бытия превратился в сборище первых встречных, объединенных последней уцелевшей «идеей» — принципом взаимного комфорта."
О преступности.
"Незаконные претенденты создают стоимость, решительно подчеркивая, что оцениваемые в обменах ценности действительно стоят того, чтобы к ним стремиться. Очень важен здесь размер ставки: преступники рискуют репутацией, свободой, а то и жизнью, и как раз этот риск повышает общую стоимость товарной массы. Вопреки представлениям Адама Смита и его последователей товарную стоимость, способную активировать великую силу алчности, нельзя создать исключительно будничным, рутинным трудом. «Будничная стоимость» окажется слишком низкой, если не прибавить к ней вклада, вносимого совокупным преступным промыслом. Кража такой же акт наделения стоимостью/ценностью, как и акт производства вещи. ... Если представить себе общество, в котором нет угрозы воровства (достаточно взять любую нестяжательскую коммуну), сразу окажется, что товары не имеют здесь той ценности, которую придает им наличие этой угрозы."
В заключение
Что общего в описываемых социумах, почему именно они выбраны из десятков и сотен других фантастических социумов?
Если вы увидите это общее, то посоветуйте мне, пожалуйста, еще и другие книги в которых описаны интересные общества, притом, желательно, отвечающие критериям в начале текста.
Заранее спасибо!
Отсюда
@темы: Аффтарши и аффтары, Этот пост, предположительно, проплачен любителями хорошей фантастики, Посвящается аффтарам, бедным на идеи
-
-
12.02.2016 в 18:14