А хотите посмотреть на настоящего говнюка?

Герой для меня был обречен с первого кадра
С Бакуром Бакурадзе беседует Любовь Аркус

ЛА. Но ведь никуда не ушли и не могли уйти такие вещи, как любовь, ненависть, близость, отчуждение, страх, измены, разлуки, предательства…

ББ. И все стало редкостью. И все сопряжено со страхом. Любовь — это страх потерять любовь. Любовь всегда сопряжена со страхом, с тотальным страхом. Но сейчас более, чем когда-либо, именно потому что она редка. Измены больше от скуки, разлуки — от малозначащих обстоятельств. Я грубо обобщаю, но вы понимаете… Очень сложно на самом деле современному человеку как-то проявить себя. Я как-то наблюдал ситуацию — человек в магазине компьютер собирал. Винтики выкручивал, закручивал. Долго. Монотонно. Долго. Монотонно. И вдруг звонит телефон, и происходит примерно такой разговор: я тебе вчера сто раз звонил, ты не брала трубку, я тебе и смски посылал, но ты мне не отвечала, ты просто трубку не брала… И так далее. И я подумал: а что, если перенести этого человека в 43-й год, в Сталинград, и посмотреть, как он себя проявит в этой ситуации: как будет держать автомат, бросать гранату, общаться с другими солдатиками. Может быть, он и на амбразуру бы лег — пусть в состоянии аффекта, но тем не менее. То есть я понимаю, что этот человек может стать героем в другой ситуации.

ЛА. А здесь он машина?

ББ. А здесь у него нет возможности ничего сделать, кроме как винтики закручивать. Ну, по крайней мере, так у него сложилось. Я ехал из Питера в Москву, и мой поезд обогнал электричку. Было пять часов утра. И электричка была битком набита спящими людьми — они спали даже стоя. И мне захотелось заглянуть как-нибудь в душу из этих спящих — посмотреть, где он живет, чем он занимается, чем он дышит, какие у него перспективы, верит ли в будущее, иллюзорно ли его представление о нем.

ЛА. И тем не менее вы делаете фильм о герое, от которого держитесь на дистанции. Вы про него больше предполагаете, чем знаете. А зрителя не приглашаете узнать даже то, что знаете сами.

ББ. Когда я говорю — заглянуть в душу, то не имею в виду — забраться внутрь. Мне достаточно увидеть его в электричке в пять часов утра. И пусть он будет ехать обратно в семь часов вечера, и с ним что-то произойдет — какое-то минимальное событие.

Вот так просто этот говнюк перенес собственных тараканов на всех остальных людей.